Весна. Мне 11 лет. Я иду по улице без капюшона. Я сняла капюшон, потому что в нем мне очень жарко. Но мать запрещает мне ходить так, она заявляет, что я тут же заболею, если сниму капюшон. В руках у меня журнал для подростков, который я купила на свои собственные карманные деньги, которые мне давал отец. Я не могу читать этот журнал дома, потому что мать запрещает покупать мне их.
(Маленькое отступление: сейчас я знаю, почему. Ей хотелось, чтобы я копила те крохи, что дает мне отец, чтобы ей можно было взять их у меня со словами "у нас нет денег на еду").
Мне очень нравится собирать статьи про разных музыкантов и актеров, я мечтаю стать журналистом в будущем. Я покупаю эти журналы, читаю в школе или по пути домой, а потом выбрасываю, потому что дома она найдет.
Время - около трех дня. Я знаю, что она на работе, и у меня есть время успеть выбросить журнал.
Внезапно кто-то налетает на меня, хватает за капюшон так, что я чуть не падаю. Я поднимаю глаза и вижу ее. Она в ярости. Чей это журнал?! - шипит она. Мой, - с трудом выдавливаю я. Она выхватывает его у меня из рук и рвет на мелкие части, бросая их прямо на тротуар. Со всей силы влепляет мне пощечину. Потом с силой натягивает на меня капюшон. Люди с удивлением оборачиваются, но никто ничего не говорит, идут мимо. Я реву в голос от обиды и боли. Ну держись, сука, дома я тебе покажу, - снова шипит она и разворачивается к дому.
Да, так иногда случается. Она отпрашивается с работы и возвращается домой раньше. И еще случается, что мы можем встретится на улице возле дома.
Я иду за ней, мне страшно, но еще сильнее во мне разгорается жгучая ненависть. От ощущения дикой несправедливости.
Дома она с порога уходит к себе в комнату - переодеваться. Я сижу и жду. Приговора. Наконец, она возвращается. Я не буду тебя бить сейчас, - говорит она с видом благодетели, - пусть тебе будет стыдно за то, что ты сделала.
Она уходит на кухню, а я все сижу. Я не чувствую облегчения. Я чувствую только ненависть. Я жду того дня, когда стану достаточно сильная, чтобы не бояться ее ударов.