о тортике и насилии (дайри-пользователь Луче Чучхе)

[yuksare.livejournal.com]

Мне вся эта катавасия с обсуждением того, насколько жертва спровоцировала изнасилование, из которого напрочь выпадает фигура насильника, напоминает ситуацию "тортик съелся".

Вот есть семья, у одного из членов которой есть чудная привычка втихую самостоятельно съедать вкусное, предназначенное всем. При этом семья не особенно богатая, просто купить еще один тортик не выйдет. А любитель сладкого - полностью здоров и вменяем. И вот вся семья изощряется в том, как бы покупать тортик непосредственно перед съедением, куда бы его спрятать, кого бы оставить ночевать перед холодильником. Помогает слабо, потому что любитель сладкого очень изобретателен, а если нет тортиков, он переключается на борщик и вообще все, что плохо лежит.

( Read more... )

До тех пор пока в инетернетиках, на скамейках и в офисах будут перемывать кости жертвам, потенциальные насильники будут приходить к выводу, что дело жертвы беречься, а он тут _вообще ни при чем_. Ну вот перед ним девушка, она явно не береглась (у насильника могут быть какие угодно представления о том, что такое "достаточно беречься", и они вряд ли совпадут с представлениями жертвы). Как же ее не изнасиловать? Любой бы изнасиловал. Это ж не волевое действие, не выбор - насиловать или не насиловать. В глазах насильника выбирает жертва - быть ей изнасилованной или нет.

И мы сами учим их так думать.

текст в дайри лежит здесь: http://www.diary.ru/~luche/p174375266.htm

Здравствуйте. Много букв.

[buddy-double.livejournal.com]

Здравствуйте, я не буду представляться потому, что не знаю как. Это одна из моих проблем: я чувствую себя Никем.


( Обрывки воспоминаний )

Вообще, я много могу написать, но хаос в голове не позволяет сделать это структурированно. Но могу подвести итог: у меня 8 лет депрессия, анорексия с булимическим синлромом и синдром дереализации и деперсонализации. Это официально. Я была в психушке безрезультатно. Да, сейчас наши отношения налажены, она во многом исправилась, у меня появился любимый человек, но детское чувство отверженности и собственного ничтожества не уходит. И я по-прежнему, как и в 12 лет, хочу умереть. И мне стыдно за это перед мамой.