deti_trawmatiki | мать не хочет, чтобы я была жива

Оригинал взят у cranberry17 в post

(очень важный пост для меня, поэтому позволю себе разместить его без ката, простите)

Я не успела побыть ребенком. Я была просто инструментом, чучелом для битья, на котором мать могла снять накопившийся за день стресс. У японцев есть куклы для битья в офисах, для моей матери такой куклой была я. Она приходила домой, и радостно снимала стресс, избивая меня за всех тех людей, которые ее задели или обидели в течение дня. Она воспринимает это как само собой разумеется. Как так и надо. Как нечто совершенно естественное. Она избивала меня, я оставалась в комнате, вся трясясь от рыданий, стараясь не всхлипывать громко - за слезы полагались дополнительные побои со словами "а это тебе за твои сопли". Мать курила на кухне и постепенно успокаивалась. Жизнь налаживалась и вновь обретала краски. Она отомстила за себя обидчикам, избив ребенка. Стресс снят, стало полегче, напряжение ушло. Можно позвонить подружке и обсудить последние сплетни, весело посмеиваясь.

На людях мать никогда не позволяет себе даже грубого слова. Она боится людей, и чаще всего ее речь - присюсюкивание сладким голосом. Она умело изображает из себя интеллигентку. За закрытыми дверями же все совершенно по-другому. Я помню себя с четырех лет, и помню, что мать не обращалась ко мне иначе, как злобно выстраивая конструкции из трехэтажного мата. Таких слов я больше не слышала никогда и ни от кого в своей жизни. Часами мать тренировалась в оскорблениях меня, выстраивая страшные ругательства, злобно, язвительно, наслаждаясь своей важностью. Этим она снимала стресс, накопившийся за день. Я просто сидела, сжавшись.

Когда я стала постарше, я всегда сглаживала конфликты, находила нужные слова, нужную интонацию, чтобы не взбесить мать. Она не принимает такой вариант, когда я что-то говорю. Все мое детство она избивала меня со словами "закрой свой поганый рот и молчи". Каждый день. Ей не нужен был ребенок. Она не хотела, чтобы я жила. Ей нужна была неживая кукла. Не человек, а функция. Вырастить гения, который прославит ее и озолотит ее. А ребенок, со своим характером - ни к чему. Я изо всех сил сглаживала конфликты как могла. Мать всегда была взбешена уже тем фактом, что я открываю рот и смею что-то говорить. Когда я перестала быть удобной дочерью и сказала ей, что больше не буду терпеть такого отношения - она мгновенно, в благородной ярости, начала делать все, чтобы подавить меня и заткнуть мне рот. Безо всякой жалости. Ей незнакома жалость, хотя она умело изображает слезы и отчаяние на людях. Она привела мужиков, чтобы они меня избили. Безо всякого сомнения. Вещь воспротивилась жестокому обращению - вещь надо ломать, безо всякой жалости. Взбешенный мужик вломился в мою комнату. Я увидела у него на лице ту же благородную ярость. Наверно, он не считал, что делает что-то плохое. Он считал себя вершителем справедливости. Смелым космическим рейнджером. Дескать - плохая дочь взбунтовалась - но сейчас я ей покажу! Сейчас я верну справедливость!

Как все просто для таких людей как он, и как все сложно для меня.
Неужели они и правда думают, что когда мать делает скорбное лицо, и говорит, что "вот такая она выросла негодная, хотя я ей все отдала", или очередной бред, подобный этому, что это все правда? Неужели? Почему я в 15, 16, 18 лет уже понимала, что в жизни не все так просто, а они на четвертом десятке предпочитают поверить в вариант о том, что "она отдала мне все и очень заботилась", а я эдакая неблагодарная тварь? Я не могу понять.

Родители, которые действительно "отдали все" своим детям и выполнили свой родительский долг, вырастили здоровых и счастливых людей, которые живут полной жизнью. Мать же, несмотря на то, что старательно давит слезу перед людьми, довела меня практически до смерти. Она демонстративно предпочитает не замечать то, что я болею, что я не знаю, куда деваться от страшной, сжигающей меня боли, что я могла спать по 27 часов, чтобы только не соприкасаться с жизнью, которая причиняла мне страшную боль каждым своим прикосновением.

Знаете, почему я говорю так тихо, и на предложении, в котором больше трех слов, начинаю сбиваться? Потому что я жду удара. Потому что мать яростно избивала меня каждый день со словами "закрой свой поганый рот и молчи". У нее вызывало ярость то, что я вообще смею что-то говорить. Когда я говорила что-то при людях, и мать была там же, я чувствовала на себе ее неподвижный злобный взгляд. При людях она не могла ни ударить меня, ни даже сказать что-то - она только присюсюкивала, медовым голосочком, изображая хорошую мать но я прекрасно знала - когда мы останемся вдвоем,она будет яростно избивать меня за каждое "не то" слово, сказанное не тем тоном. Я сбиваюсь, когда говорю предложение длиннее трех слов. Я до сих пор жду удара, машинально, на уровне рефлексов. Мать запугала меня до такой степени, что я боюсь говорить. Не сразу - я была живым и веселым ребенком, и держалась долго, держалась, была сильной, не плакала. Я держалась как могла. Но мать ломала меня долго, упорно, изощренно. Годами.

Я так сжата, потому что жду удара. Я не могу даже дышать глубоко, только поверхностно, не вдыхая полностью.

Тот "психолог", которого притащила мать, в конце "разговора" недоуменно спросил "Что с тобой случилось?". Мне стало смешно и захотелось задать ему несколько вопросов. Как ты думаешь, что со мной случилось? Ты уверен, что все это "на ровном месте", как утверждает мать? Просто на ровном месте девочка в 17 лет не хочет жить, не выходит из дома неделями и выглядит так, что краше кладут в гроб? Просто так? От плохого характера, как утверждает мать, делая скорбное лицо?

Никогда не произносилось вслух, но я очень четко понимала с самого детства - мать не хочет, чтобы я была жива. Она не хочет, чтобы я жила, и сделает все, что в ее силах, чтобы сломать меня.

Я никогда не чувствовала ценность своей жизни. Матери было плевать на мой комфорт, здоровье, безопасность. Я приходила из школы в синяках - ей было плевать. Летом не было никакой еды, кроме макаронов. Я задыхалась по ночам - ей было демонстративно наплевать. Я была для нее не человеком, а вещью. А какие сантименты могут быть с вещью? Вещь должна исполнять свою функцию.